Один из интереснейших пунктов «Золотого коль­ца» — Сергиев Посад (Загорск). В последние десятилетия он буквально стал местом паломничества тысяч и тысяч российских и иностранных туристов. О Сергиев Посаде написан не один де­сяток книг, не одна сотня статей.

Топоним Загорск очень молод. Это название появи­лось на карте страны только в 1930 г. Но нельзя ска­зать, что молод город, ныне называемый Загорском. Его история насчитывает не одну сотню лет.

Попробуем установить «цепочку» изменений, кото­рые претерпевало название этого населенного пункта па протяжении столетий. Не будем забывать, что имя любого города никогда не бывает случайным, оно — ис­торично. Географические названия —это тот пласт лек­сики языка, в котором особенно отчетливо прослежива­ется связь языка и духовной культуры народа, языка и народного мировоззрения, языка и народного творче­ства. Серьезный анализ географических названий дает яркие подтверждения тому, что язык — составная часть и орудие культуры народа. Обратимся к истории ойконима Загорск в связи с историей называемого им населенного пункта, и прежде всего вспомним историю Троице-Сергиева монастыря.

Троице-Сергиев монастырь возник в тяжелое для Руси время, когда, прерываемый татарскими набегами и княжескими усобицами, только начинался процесс единения русских земель вокруг Москвы. Именно в тот период (около 1330-1332 гг.) из Ростовской земли в Радонеж переселился боярин Кирилл, когда-то «Один из славных и нарочитых бояр», а к моменту переселения разорений набегами, междоусобицей, данями и т.д. Вместе с родителями в Радонеж переселился и отрок Варфоломей – будущий Сергий Радонежский. Имя Сергий, полученное им при пострижении в монахи, навсегда скрыло от людей мирское имя Варфоломей. Сергий основал монастырь, который первоначально считался «пустынью», т.е. обителью, удаленной от центров, от городов. Однако в 30-50-х годах XIV в. Радонежская земля интенсивно заселялалсь, и создание монастыря было частью процесса оформления и развития Радонежского удела. Думается, составитель «Жития Сергия Радонежского» Епифаний Премудрый несколько романтизировал обстановку, в которой основался монастырь, когда писал следующее: «Не бе тогда окрест монастыря ни сел близ, ни дворов, все пусто, со вся страны лес бе, все пустыня».

Монастырь, который основал Сергий Радонежский и игуменом которого он был, стал именоваться — по цен­тральному храму — Троицким. Популярность культа святой Троицы в XIV в. не может быть объяснена толь­ко лишь обострением догматических споров и оживле­нием выступлений против официального толкования троицы. Необходимо учитывать и конкретную историческую обстановку, начало объединительного процесса русских земель вокруг Москвы. Троица олицетворяла собой идею единства, преодоления распрей. Епифапий Премудрый писал, что Сергий основал монастырь для того, чтобы «воззрением на святую Троицу побеждал­ся ненавистный страх розни сего мира». И Сергий, Ра­донежский, посвятив свой монастырь Троице, активно содействовал примирению князей, укреплению Руси перед лицом Золотой Орды.

Несколько слов о том месте, которое выбрал Сергий для своей обители. Первоначально Сергий замыслил по­ставить монастырь в урочище Белые Бога, у бывшего языческого святилища, о чем красноречиво свидетель­ствует и сам микротопоним — название урочища; по­том у него было намерение поставить монастырь побли­зости от современного села Марфино (См. Ратшин А. В. Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях в России. М., 1852, с. 178). Однако эти по­пытки ни к чему не привели: вероятно, Сергий натолк­нулся на сопротивление местных землевладельцев, что и заставило его искать относительно «пустынных», дру­гими словами, незанятых мест. Местом, где, наконец, монастырь был поставлен, стала возвышенность — холм Маковец. Уже сам этот микротопоним указывает на то, что Сергий поставил свой монастырь на довольно высо­ком месте. Заглянем в словарь В. И. Даля: «Маковица, маковка — …вершина, верхушка, самый верх здания, дерева или высокого предмета» (См. Даль В. И. Толковый словарь…, т. 2, с. 291). Слово маковка рус­ское. Первоначально оно обозначало только головку мака. В дальнейшем на основе сходства предметов по форме или по расположению частей название было пе­ренесено и на другие предметы, попав, в частности, и в сферу местной географической терминологии (См. Шанский Н. М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. М., 1971, с. 253)

Спустя два-три года к Сергию стали стекаться мо­нахи, и в 1347—1348 гг. их было уже 13 человек. В 1353 г. Сергий Радонежский становится игуменом Троицкого монастыря, там утверждается общежитий­ный устав. По-новому организованный монастырь пре­вращается в крупное феодальное владение и начинает осуществлять монастырскую колонизацию Северо-Восточной Руси. Начиная с 50-х годов XIV в. из Троице-Сергиева монастыря вышло более 20 устроителей но­вых монастырей, среди них Роман Киржачский (Бла­говещенский Киржачский монастырь), Андроник Спас­ский (Снасо-Андроньевский монастырь), Мефодий Песношский (Николо-Песношский монастырь), Федор Си­моновский (Симонов монастырь), Савва Звенигород­ский (Саввино-Сторожевский монастырь).

Непосредственно свое название Троицкий мона­стырь получил по той маленькой церковке, которая была поставлена Сергием и его братом Стефаном в 1345 г. и посвящена Троице. Но в те бурные времена деревянные сооружения очень часто бывали недолго­вечны. И в 1408 г. Троице-Сергиев монастырь постигла печальная участь — во время нашествия хана Едигея он был сожжен. Новый этап в истории монастыря на­чался в 1422 г., когда произошла канонизация его ос­нователя Сергия Радонежского. Торжественно был за­ложен каменный Троицкий собор «в похвалу» Сергия. Писать иконы для этого собора и расписывать его сте­пы было поручено Андрею Рублеву и Даниилу Черно­му. Каменное строительство возобновилось в 1469 г., когда «в Сергееве монастыри у Троицы поставили тра­пезу каменну, а предстатель у нее был Василий Дмит­риев сын Ермолин» (См. Полное собрание русских летописей, т. XXIII, с. 158)

В XVI в. Троице-Сергиев монастырь входит в систе­му оборонительных сооружений, форпостов вокруг Мо­сквы. В течение десяти лет, начиная с 1540 г., здесь возводятся каменные стены (общая длина— 1284 м), в оврагах вокруг горы Маковец устраиваются запруды. Большой интерес любителей топонимики наверняка вы­зовут названия некоторых башен монастыря. Если под­ходить к монастырю со стороны Москвы, то сразу же в глаза бросается одна из самых мощных башен — уг­ловая Пятницкая (названа по церкви Параскевы Пят­ницы 1547 г., что «на Подоле»), Самая красивая баш­ня — Утичья (или Уточья). Первоначально она. назы­валась Жйтничьей башней (поскольку находилась на­против Житного двора). Однако после надстройки в конца XVII в. получила новое название — Утичья. Со­хранилось предание о том, что молодой царь Петр стре­лял оттуда уток, плававших в соседнем пруду. Якобы именно в память этого факта на Шпиле башни было поставлено изображение утки. Однако нам кажется, что есть возможность для разработки гипоте­зы в ином направлении.

Учитывая тот факт, что наиболее ранние источ­ники упоминают назва­ние. башни в форме Уточья, а также то, что под башней находятся ключи, водные источни­ки (что и позволило впоследствии провести в ней водопровод), веро­ятно, следует подумать о возможности связи названия башни именно с водными источниками, под ней расположенны­ми (сравните слова уте­кать, утека и другие у В. И. Даля).

Более проста исто­рия названий остальных башен монастыря — Пивной (с обширными погребами), Конюшен­ной (или Каличьей), Плотиичьей, Звонковой (или Кузнечной), Сушильной, Красной, Луковой, Водя­ной, Келарской (келарь — в русских монастырях мо­нах, заведовавший хозяйственной частью). Этимоло­гия этих названий в большинстве случаев достаточно прозрачна: почти все названия связаны с назначением башни, спецификой ее использования в монастырском быту, расположенностью поблизости от какого-либо объекта внутри монастыря или за его пределами, внеш­ним обликом башни и т. д.

<!— Yandex.RTB R-A-1643356-3 —>
<div id=»yandex_rtb_R-A-1643356-3″></div>
<script>window.yaContextCb.push(()=>{
Ya.Context.AdvManager.render({
renderTo: ‘yandex_rtb_R-A-1643356-3’,
blockId: ‘R-A-1643356-3’
})
})</script>

В 1744 г. Троице-Сергиеву монастырю было присво­ено почетное наименование лавры. Лаврой (это слово древнегреческого происхождения, имевшее ряд значе­ний—«мощеная дорога», «здание», «квартал» и т. д.) называли наиболее крупные мужские православные монастыри, которые подчинялись непосредственно выс­шей церковной власти. В русской православной церкви до революции имелось четыре лавры: Киево-Печерская,

Троице-Сергиева, Александро-Невская и Почаевская. Что касается Троицо-Соргиеной лавры, то возглавляет ее сам патриарх, а непосредственное руководство осу­ществляет наместник лавры архимандрит.

Совершенно справедливо падать вопрос: какова ис­тория светской части того населенного пункта, которая сформировалась вокруг Троицо-Сергиевского монасты­ря, какими топонимическими данными относительно ее мы располагаем?

Первые подмонастырские села появляются около Троице-Сергиева монастыря в конце XIV в. С начала XV в. возникают слободы. Их появление и развитие были связаны и с ростом монастырского хозяйства, и с проходившим здесь трактом. Древнейшим из них было село Клементьево, жители которого занимались ремес­лами и торговлей (в основе этого ойконима лежит лич­ное имя человека). В начале XV в. к востоку от мона­стыря выросла Служичья слобода, населенная «троиц­кими слугами» — доверенными лицами по управлению монастырскими вотчинами. Памятуя об осаде польско-литовских интервентов, монастырские власти набирают «охочих людей» в стрельцы и пушкари; так возникают Пушкарская и Стрелецкая слободы. К югу от монасты­ря в слободах жили мастера-строители. Посетивший в 1655 г. Троицу Павел Алеппский (спутник Макария, патриарха Антиохийского, в путешествии по России) писал, что вокруг монастыря «сады, идущие непрерыв­но один за другим, большой город… несколько монасты­рей и церквей, пруды и мельницы» (См. Павел Алепский. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, вып. 4. М., 1898, с. 26).

В 1782 г. окружавшие Троицкую лавру села и сло­боды были объявлены городом, который получил назва­ние Сергиев Посад. Так па карте России возник новый ойконим. Указ императрицы гласил: «…живущия в сло­бодах ведомства Коллегии экономии близ Свято-Троиц­кой Сергиевской лавры лежащих непахотным жите­лям, производящим торговлю и ремесла, позволить за­писаться по их желанию в купечество и мещанство, уч­реди для них посад под именем Сергиевской, и в нем Ратушу» (См. Собрание законов государства Российского, т. XXI, № 15371, с. 444 – указ от 22 марта 1782 г.). Первоначально слово посад в названии этого населенного пункта имело двойственную роль: оно оп­ределяло тип населенного пункта, его разновидность, одновременно являясь частью названия и приобретая в его составе все более твердое положение. Вскоре после указа был создан проект планировки Сергиева Посада. Центром города оставался ансамбль лавры, вокруг ко­торой значительная площадь освобождалась от застрой­ки. Сохранялись пять больших прудов: Белый — около Утичьей башни, Конюшенный — у северной стены монастыря, Пятницкий — близ Пятницкой церкви, Келарский и Клементьевский — к югу от монастыря.

Строительство шоссе, связавшего Москву с Сергие­вым Посадом, было закончено в 1845 г., а спустя сем­надцать лет было открыто движение по железной до­роге.

В 1919 г. форма наименования изменилась: Сергиев Посад был преобразован в город Сергиев и стал район­ным центром, а с 1922 г.—уездным центром. А уже в 1930 г. город получил новое название — Загорск. Оно было дано в честь видного деятеля партии В. М. Загор­ского. Настоящая фамилия Владимира Михайловича Загорского была Лубоцкий (Загорский — это псевдо­ним); имел он и партийную кличку Денис. В. М. За­горский вступил в члены партии в 1905 г., в 1918 г. был избран одним из секретарей Московского комитета РКП(б). 25 сентября 1919 г. В. М. Загорского не ста­ло: он вместе с другими партийными активистами был убит взрывом бомбы, брошенной левыми эсерами в по­мещение МК РКП (б) в Леонтьевском переулке.

Название Загорск — интересный топонимический казус. Оно образовано от антропонима Загорский, но теми людьми, которым неизвестна конкретная история его происхождения, оно воспринимается как название, относящееся к ряду ойконимов-ориентиров, указываю­щих на положение населенного пункта на местности относительно чего-либо. Русская топонимия достаточно богата такими примерами: Заречье, Заболотье, Заборье и, наконец, Загорье (есть и Подосинки, Залуги, Подберезное и др.). В результате поставленного нами неболь­шого эксперимента обнаружилось, что значительное число людей расценивают название Загорск как однотип­ное с топонимом Загорье.

Другим любопытным фактом является то, что ойконим Загорск — пример усеченного слова (так же, как н Дзержинск, Жуковск и т. п.). Судите сами, суф­фикс -ск в названии Загорск не имеет никакого отношения к словообразованию самого наименования и относится к дотопонимическому уровню, являясь состав­ным элементом фамилии Загорский. Однако создается впечатление, что этот топоним стоит в одном ряду с такими, в составе которых -ск действительно словооб­разующий суффикс. Известно, что еще в IX—XII вв. ойконимы на -ск образовывались от основ, связанных с характеристикой природных особенностей, например Брянск (древний Дьбряпск, от дебрь — «лесная ча­ща»). Вплоть до настоящего времени с этим суффиксом образуются ойконимы как от нарицательных слов, на­пример Подоль-ск, Том-ск, Алтай-ск, Белоречен-ск, так и от фамилий: Киров-ск, Ворошилов-ск, Ленин-ск и др. Название Загорск, таким образом, служит примером усечения, что свидетельствует об устойчивой, сложив­шейся топонимизации суффикса -ск.

Источник: М. В. Горбаневский, В. Ю. Дукельский — По городам и весям «Золотого кольца»